Итак...
Я давно уже хотела проработать все свои эмоции, не впадать в слезы, не краснеть при критических замечаниях в свою сторону. Финальным толчком послужил случай, когда я прилюдно расплакалась.
В Университете Практической Психологии мы встречаемся и делимся своими успехами. Как ни странно, это не всегда такая простая вещь, и этому тоже нужно учиться: рассказывать о своих успехах так, чтобы это было людям и понятно, и интересно, и радостно. И требования к рассказу каждый раз повышаются... И вот в очередной раз, когда мне так хотелось поделиться радостью, ведущий меня перебивает: «Настя, послушай себя: эти формулировки кажутся тебе удачными?». Ну да, замечание было по делу, и фраза скорее всего покажется вам нормальной: что в ней такого? Но для меня она слышалась так: «Меня ругают, меня критикуют, только меня перебивают, я выступаю плохо, мною не гордятся, я плохая девочка». Я покраснела, сдавило грудь, я не выдержала и расплакалась.
Когда я пришла в себя, я решила попросить ведущего: «Ваши комментарии очень дельные и ценные. Но, когда я слышу их во время выступления, я теряюсь. Вы могли бы, пожалуйста, давать их в конце?». С таким, уже заготовленным текстом, я собиралась идти на следующую встречу. Но потом задумалась: «Стоп! Ведь такие ситуации у меня случаются нередко. Они бывают и в других местах и с другим текстом, поэтому мне нужно решить ситуацию не только здесь, с моим ведущим, мне нужно изменить свою реакцию на такие фразы!»
Проанализировав, я выявила такую цепочку:
Мне говорят критическое (на мой взгляд) замечание – тело сжимается – сдавливает грудь – тело чувствует напряжение и хочет от него избавиться – я плачу – тело расслабляется – все снова хорошо.
«А что если мне отучить себя сжиматься и напрягаться во время критики? Ведь это возможно?» – подумала я. Если я смогу научить тело новой реакции, цепочка будет выглядеть так:
Мне говорят критическое замечание – тело расслаблено – я воспринимаю это спокойно и дальше веду беседу.
Я вынесла свои размышления на следующую встречу, и наш ректор, великолепный Николай Иванович меня поддержал. «Кто готов помочь Насте надрессировать себя на такую реакцию на критику?» Спасибо невероятным девушкам в моей группе, и они меня поддержали: у них были те же проблемы. Вот мы и договорились встретиться: каждая принесет список фраз, которые ранят и режут душу, и мы будем тренировать друг друга.
И я села за свой список. Я писала не только то, что звучало мне как критика, я писала все, что мне было бы страшно услышать. Я писала фразы – и свой внутренний текст, который из фразы брал самое больное и горькое. Я писала и лила слезы, настолько мне казалось, что я вытаскиваю наружу самое сокровенное, самое больное.
Какие это были фразы? Может быть, для вас они никакие не больные – но это для вас... А для меня, если я слышу «Что, реветь сейчас будешь? Ревут только девочки маленькие. А тебе поди уж поболее 30 годков или я ошибаюсь?» – мне как ножом по сердцу. Когда мне говорят: «Не надейся на детей! Они нежные и ласковые только пока маленькие. Потом ты станешь им не нужна, у них будут свои дела, свои интересы», я слышу: «Тебя бросят. Ты будешь никому не нужна, ни мужу, ни детям!»
Но я все написала, у меня оказалось несколько десятков таких ранящих меня фраз. И вот я пришла на встречу со своими одногруппницами. Мы нашли тихое уединенное место в кафе, обменялись списками и начали друг друга неожиданно и резко друг друга «одаривать» этими прекрасными фразами.
– Ну ты и капуша! Капуша, причем еще и безмозглая. – А ты наглая выскочка! – А ты еще куда ты лезешь, если ничего не понимаешь? Ты вообще нулевка, пошла прочь отсюда!
Или: «Руководитель из тебя никакой! И ты еще смеешь считать себя профессионалом? Тебе светит не повышение зарплаты, а курсы для безработных!»
Ну и женское, вечное: «Мама, я тебя не люблю...»
Все было ожидаемо. Фразы нас задевали, наши лица краснели, белели, глаза стекленели. Мы сглаживали происходящее извиняющимся смехом, переходящим в хохот. Потом мы возвращали друг друга в Спокойное присутствие (спасибо Университету за это прекрасное упражнение!) – и постепенно мы к этим фразам привыкали. Постепенно они теряли свою остроту, мы начинали воспринимать их все более и более отстраненно.
Но мы шли дальше: за очередным следовал новый раунд, мы придумывали новый контекст, мы добавляли от себя новую формулировку – и видно было, как шла новая эмоция. Но потом и эта формулировка переставала цеплять.
Мы не сдавались. На самом деле, говорить гадости – не самое простое занятие, но мы девушки упорные и мы продолжали раунд за раундом. Одинокие официанты в кафе смотрели на нас как на сумасшедших, но нам было все равно: мы успешно шли вперед! И результат становился все более и более очевиден: извиняющийся хохот постепенно стихал, мы все спокойнее и спокойнее отвечали на «Такие ранящие» нас ранее фразы. Мы спокойно высказывали их друг другу. Они становились просто фразами. Просто словами, как и много других слов, как и много других фраз.
Мы победили. Мы встали, обнялись и поблагодарили друг друга.
И мы сделали вывод: «Это правда, натренировать себя можно, ранящая ранее критика может перестать быть такой болезненной. Если повторять слова и словосочетания, которые вызывают негативную эмоцию много раз, то они превращаются просто в фразы, как и множество других фраз, как и множество других слов. Можно выработать у себя спокойную реакцию на критику и на болезненные утверждения. При должной практике наше тело сможет запомнить эту новую спокойную реакцию».
Кстати, когда узнали страхи друг друга и высказали их друг другу, мы с подругами стали еще ближе друг другу. Мы почувствовали не просто облегчение, мы почувствовали единение: мы двигаемся вперед и развиваемся вместе. Мы – сильные, мы умеем побеждать!